Мы живем в непривычном мире, в котором сдвигаются экономические, социальные и технологические пласты. Мужчины хуже справляются с этими переменами. Женское движение существует, а мужское нет, хотя именно оно могло бы скорректировать роль мужчины в современном обществе. Это злободневная и насущная задача, которой никто не хочет заниматься. В результате в нашем социуме уже сейчас существует рекордное количество молодых людей, которые не стремятся учиться новому, не умеют общаться с противоположным полом и терпят неудачи в сексе.

Можно спросить их, что с ними не так и почему их ничего не интересует, ведь молодежь предыдущих поколений была гораздо более мотивированна. Этот вопрос — первая ошибка, потому что на самом деле у нынешних молодых людей есть мотивация, только она не такая, какой от них ожидают. Западное общество хочет, чтобы мужчина крепко стоял на ногах, был активным гражданином, способным брать на себя ответственность; чтобы, работая плечом к плечу с остальными, он улучшал жизнь своего коллектива и всей страны в целом. Но ирония состоит в том, что само общество не предлагает ни поддержки, ни ориентиров, ни материальных средств, ни места, где все эти молодые люди могли бы встретиться и разобраться со своими мотивациями. В вырождении мужчины участвует целая цепочка институтов, начиная с государства с его соответствующей политикой и средствами массовой информации и заканчивая учебными заведениями и семьей. В молодых людях изначально убивается любой интеллектуальный, творческий или социальный порыв. Все это тем более нелепо, что ключевую роль в обществе играют именно мужчины, взрослые представители которых сегодня активно оттесняют младших, не давая им возможности развиваться.

Застенчивость и правила общения

Застенчивость играет ключевую роль в сложном причинно-следственном поведенческом цикле, когда молодые люди замыкаются в себе, постоянно играя в компьютерные игры или зависая на порносайтах. Обычно под застенчивостью понимали страх оказаться отверженным определенными социальными группами или людьми — опасение произвести плохое впечатление на начальника или предмет симпатии. В 1970-х и 1980-х годах я начал изучать феномен застенчивости среди подростков и взрослых. Оказалось, что около 40% американцев считают себя застенчивыми или, по крайней мере, склонными к этой черте характера. Примерно столько же респондентов признались, что проходили через такой опыт, но преодолели его негативные последствия. 15% сказали, что застенчивы только в определенных случаях, например перед свиданием вслепую или публичным выступлением. И только 5% оказались совершенно не знакомы с этим ощущением.

За последние 30 лет эти цифры претерпели изменения в худшую сторону. В 2007 году Институт изучения застенчивости при Юго-Восточном отделении университета Индианы провел опрос учащихся и студентов. Оказалось, что 84% респондентов были застенчивы хотя бы раз в жизни, 43% застенчивы по определению и только 1% не имели никаких комплексов на этот счет. В значительной степени застенчивость связана с развитием цифровых технологий, которые минимизируют прямые человеческие контакты, когда, например, хочется просто с кем-то поболтать, найти нужную тебе информацию, сходить в магазин, банк, взять в библиотеке интересную книгу и так далее. Интернет все делает за людей: быстро, без ошибок и необходимости социализации. Стоит признать, что онлайн-общение в какой-то мере помогает самым стеснительным наладить контакт в нашем суматошном бестолковом мире. Но мы, авторы данной книги, считаем, что потом этим людям будет еще труднее социализироваться. Как заметил Бернардо Кардуччи, один из исследователей этой темы:
…постоянно развивающиеся цифровые технологии затрагивают сферу человеческого общения, делая его более структурированным и механистическим. Уходит из жизни непосредственность и теплота, позволяющие развивать и практиковать навыки обычного общения, такие как умение вести переговоры, поддерживать беседу, считывать язык тела и мимику собеседника. А ведь это очень важно. Именно так мы находим новых друзей, именно из этого вырастает настоящая близость.
Таким образом, мы имеем дело с зарождением совсем иного типа застенчивости. Не той, которая возникает, когда человеку нужен человек, но ему мешает страх поражения или боязнь произвести плохое впечатление. Нет, эта — другая — застенчивость предполагает нежелание идти на контакт по мере отмирания социальных навыков. Чем больше такой человек отдаляется от внешнего мира, тем меньше у него шансов приобрести эти навыки. И вот уже новоявленная застенчивость начинает обрастать толстой броней, мы все сильнее замыкаемся в себе. И, что самое ужасное, мы отказываемся понимать, отчего мы почти ни с кем не общаемся. Итог печален: в незнакомой ситуации застенчивый человек, сталкиваясь с начальством или даже с людьми своего круга, тушуется и оказывается неспособным на адекватный ответ.
Самое ужасное — то, что мы отказываемся понимать, отчего мы почти ни с кем не общаемся
Помимо того что застенчивость в современном мире растет и множится, сегодня мы наблюдаем еще одну закономерность. Застенчивые молодые мужчины не просто боятся потерпеть поражение — их проблема носит уже самый что ни на есть фундаментальный характер. Эти люди совершенно не представляют, где, когда и при каких обстоятельствах нужно совершать те или иные поступки. Прежде парни хотя бы умели танцевать, что помогало завести знакомство с девушкой, а нынче они ни с кем не могут найти общий язык, сиротливо шатаясь по социальному ландшафту, словно иностранные туристы, попавшие в чужую страну, где все говорят на чужом языке. При этом они не только не могут, но и не желают хотя бы на пальцах спросить прохожего, как «пройти туда-то и туда-то». Большинство таких людей, оказавшись наедине с собеседником, не способны вытянуть из себя ни слова. Им неведомы вербальные и невербальные правила общения, умение выслушать и ответить. Эта неуклюжесть особенно заметна при попытках понравиться девушке.
Отсутствие социальных навыков, особенно необходимых для ориентирования в тонких душевных ситуациях, заставляет мужчину ретироваться и продолжать жить по надежной схеме. Женщины становятся для него олицетворением неудач, он чувствует себя в безопасности только в мире фантазий, в мире интернета. Чем дольше он зависает онлайн, приобретая пользовательские навыки, тем роднее и предсказуемее становится этот мир, который можно контролировать (особенно если дело касается игр). Застенчивость извращается и уходит в виртуальное пространство, человек уже не может ориентироваться в реальной жизни. Эго становится игроком, герой — наблюдателем, а действительность съеживается до размеров комнаты, в которой он живет. И тут со всей определенностью можно утверждать, что стеснительность становится и причиной пристрастия к играм и порно, и одновременно его следствием. Один из участников нашего опроса признался:
Я постоянно играю в видеоигры и смотрю порно. Я никогда не был красавцем, меня убивала вся эта суета с окучиванием девушек, лишь бы им понравиться. Тратишь на них массу денег, потеешь, краснеешь, но дело обычно ничем хорошим не заканчивается. Все мои романы прошли впустую — уж лучше тусоваться с друзьями. А если мне захочется чего-то эдакого, для этого есть порно.

Мачизм, или Синдром социальной напряженности

В знаменитом фильме-мюзикле «Моя прекрасная леди», снятом по пьесе Бернарда Шоу «Пигмалион», профессор Хиггинс наконец-то завершил свой эксперимент по перевоспитанию уличной цветочницы Элизы: вместо неотесанной простушки перед нами предстает ослепительная леди с безукоризненными манерами. Но Элиза очень расстроена тем, что профессор не оказывает ей никаких знаков внимания. Она даже посылает Хиггинсу романтические намеки. Обескураженный профессор идет к своему другу Пикерингу и поет жалобную песню «Why Can’t a Woman Be More Like a Man?» («Почему женщина не может быть как мужчина?»). Собственно, этими словами профессор выразил точку зрения, весьма распространенную среди многих мужчин: такие, как Хиггинс, прежде всего ценят не брак или нежную привязанность к женщине, а мужское братство.
Современной вариацией на ту же тему можно назвать картину «Это все она» (She’s All That). Девушка Зака уходит к звезде реалити-шоу. Зак пытается уговорить себя, что в школе таких девчонок, как она, пруд пруди. Но его сокурсник Дин сильно в этом сомневается. И тогда друзья заключают пари: за полтора месяца Зак должен сделать из типичной ботанки Лейни настоящую королеву выпускного бала. Зак заходит и с той, и с этой стороны, пытаясь убедить Лейни, что он не какой-то там волонтер общества «Помоги сирым и убогим», а действительно ухаживает за ней. В итоге Лейни сдается, и у них завязывается роман. Макияж превращает Лейни в красавицу. Лишь в результате внешнего преображения Зак по-настоящему в нее влюбляется.

Присоединившись к нашим коллегам Саре Бранскилл и Энтони Феррерасу, мы также называем этот феномен синдромом социальной напряженности (Social Intensity Syndrome) — это примерно то же самое, что мачизм. Мачизму свойственна ярко выраженная приверженность чисто мужским компаниям. Чем сплоченнее такая компания, тем сильнее человек зависит от нее и тем нетерпимее он относится к «чужакам» или к тем, кто пока еще не доказал, что он «свой». Пример тому — военная среда, особенно тренировочные лагеря, места боевых действий, а также всякого рода банды, контактный спорт (американский футбол или регби), «качалки» и другие мужские братства. Оказавшись в чисто мужском окружении и ощутив себя частью единого целого, человек испытывает радостное возбуждение: в крови повышается уровень кортизола и тестостерона, адренергическая система работает на взлете. Постепенно организм мужчины адаптируется к такому повышенному уровню социальной напряженности, и только такие социальные контакты становятся для него предпочтительными.
Есть в подобных компаниях и свой плюс: мужчина учится работать бок о бок с другими мужчинами, что немаловажно для существования общества в целом. Но со временем этот повышенный уровень социальной напряженности становится самоцелью: желание, чтобы он никогда не кончался, переходит на подсознательный уровень. Оторвавшись от социально интенсивного мужского окружения, человек чувствует себя одиноким, ему скучно участвовать в смешанных коллективах, где есть и мужчины, и женщины; семья его тяготит. Вырванный из привычного контекста, такой мужчина начинает страдать синдромом отмены, острота и продолжительность которого прямо пропорциональны тому, насколько долго человек пребывал в чисто мужском сообществе.
Этот феномен особенно заметен во время решающих матчей чемпионата мира по футболу или Супербоула. Толпы мужчин собираются в барах, готовые сидеть в обнимку с другими болельщиками, разглядывая экипированного до зубов квотербека Тома Брэди из «Нью-Ингленд Пэтриотс». Даже если дома их ждет в постели обнаженная Дженнифер Лопес, им наплевать. Недавно наше наблюдение было подтверждено популярным порносайтом PornHub: во время разыгрывания Супербоула XLVIII количество посещений резко упало, особенно в Денвере и Сиэтле (боролись команды этих городов). По окончании игры в графике появился всплеск активности в США и Канаде.

Мужчина эмоционально заряжается от общения с собратьями, но при этом не может сказать вслух, что ему хорошо с этими людьми

У этой заветной мечты стать настоящим альфа-самцом, частью мужского мира, есть и оборотная сторона. Молодые ребята традиционной ориентации избегают в таким образом устроенном мире излишней доверительности, не желая прослыть геями или «бабами», ведь это идет вразрез с моралью мужского братства. Поэтому правила общения требуют определенной наигранности и соблюдения физической дистанции. Мужчины приветствуют друг друга ударом ладони о ладонь или сдвинув кулаки. Можно еще дружески толкнуть собрата плечом или хлопнуть по спине, но не более того. Вот что рассказал нам один пехотинец:
Эмоциональная дистанция в мужском общении заложена в самой природе воина. Мужчины выражают приязнь друг другу на своем особом языке, всегда существует красная линия для выражения эмоций, через которую ты не можешь переступить. Представления о мужской дружбе базируются на ряде определенных принципов. Ты находишься рядом с другими такими же как ты, оставаясь при этом автономной единицей, на которую никто не может повлиять и которая руководствуется лишь собственным представлением о том, как следует поступать в той или иной ситуации. Мужчина не идет на войну из-под палки — он просто знает, что так надо. Мужская дружба в атмосфере соревновательности предполагает, что ты влился в группу, владея определенными умениями, и ты прекрасно понимаешь, что на войне твоя жизнь обесценивается, ей нужны лишь твои боевые навыки. Жалеть кого-то значит подвергать сомнению навыки товарища и расшатывать динамику боевой группы. А уж если ты боишься за кого-то, можно считать, что ты втоптал этого человека в грязь. В армии нет места бабским сантиментам.
На основе вышесказанного мы можем дать ряд интересных прогнозов о поведенческой специфике мужчин с синдромом социальной напряженности. В случае разрыва с группой себе подобных последует негативная реакция, которая будет выражаться в деятельности, направленной на эмоциональное возбуждение: опасные хобби, склонность к ссорам и дракам, чрезмерное употребление спиртного, развитие специфических и устойчивых гастрономических привычек, игромания, пристрастие к быстрой езде. Сравнение мужчин и женщин в представлении такого человека всегда окажется не в пользу последних. Еще такой человек постарается примкнуть хоть к какой-нибудь мужской компании: начнет посещать футбольный бар, попробует играть в спортивные игры на компьютере. Женщин среди его знакомых, скорее всего, не будет.
© Art X Smart by Kim Dong-kyu
Единственным средством общения для таких людей, как правило, является обмен эсэмэсками. Им это кажется удобным, не требующим особых усилий, да и переписываться можно по собственным правилам. Появляются все новые и новые приложения — как, например, BroApp, — позволяющее послать шаблонное сообщение другу или подруге. А это даже хуже, чем СМС. Вот как объяснили свое новшество сами создатели приложения: «BroApp — инструмент в помощь нашим братьям. Мы знаем, что вы часто бываете заняты и поэтому забываете оказывать знаки внимания вашим любимым. Для этого мы и придумали BroApp. Выбирайте опции, и мы все сделаем за вас. Мы позаботимся, чтобы пламя вашей любви не угасало. Мы займемся аутсорсингом ваших отношений». Лучше бы они назвали свое приложение Easy Cheese — как раз про бесплатный сыр, который бывает только в мышеловке. Может, тогда до людей дойдет, что что-то тут не так. Что же именно? Да абсолютно все. Кому нужны такие отношения, если вам лениво самому набрать простые слова: «Люблю. Скучаю»? У некоторых мужчин, выпавших из мужского братства, происходит аберрация памяти: они чаще вспоминают хорошее, а не плохое.
Ушедшие в запас военные иногда страдают дефицитом эмоционального возбуждения: кто-то пытается вернуться на службу, а кто-то, чтобы снова почувствовать себя прежним, слоняется возле военных госпиталей. Если синдромом отмены социальной напряженности страдает гражданское лицо, он становится заядлым фанатом какой-нибудь спортивной команды. Синдром ослабляет привязанность к семье. Такие люди склонны к насилию по отношению к женам, особенно в состоянии подпития, и часто расстаются с той, что прежде вызывала одни лишь положительные эмоции. Как правило, за расставанием следует тотальное разочарование в женщинах вообще. Женщины становятся «чужачками», которые их, мужчин, не понимают. Поэтому лучше посмотреть порно, заняться сексом с проституткой или закрутить любовь с какой-нибудьнетребовательной особой. Парадоксально, но факт: мужчина эмоционально заряжается от общения с собратьями, но при этом не может сказать вслух, что ему хорошо с этими людьми. Когда же на горизонте появляется женщина, происходит обратная реакция: человек не испытывает сексуального возбуждения или чувствует тревогу.

Синдром социальной напряженности наблюдается по всему миру. Например, у молодых японцев растет апатия к сексу. Даже супружеские пары все реже занимаются любовью. Согласно данным японской Федерации планирования семьи, каждый третий юноша в возрасте от 16 до 19 лет не интересуется сексом (с 2008 года эта цифра выросла в два раза) и на каждые десять супружеских пар приходятся четыре пары, которые не занимались сексом месяц или более. В Японии это уже настолько распространенный феномен, что таких асексуальных мужчин называют «сошоку данши» — то есть «травоядные», в отличие от «плотоядных», которым секс все еще интересен. Мы получили одно интересное письмо от студента Бард-колледжа, штат Нью-Йорк:
Хочу признаться, что у меня ни разу не было ни с кем близости. Я абсолютный экстраверт, и у нас крепкая компания парней плюс еще куча других друзей, включая девушек. Но в отношении женского пола я всегда испытывал неуверенность. Такое чувство, что я просто не умею с ними общаться и начинаю воспринимать их как «своих парней». Да, мы можем подружиться, но нет такой девушки, к которой я бы воспылал романтическими чувствами. Так что я уж точно предпочитаю зависать с друзьями, с нашим костяком, и нам хорошо вместе.
После прочтения книги «Парни вырождаются» один молодой человек написал на нашем форуме:

Прямо про меня книга, потому что я вырос без отца, в подростковом возрасте стал геймером и подсел на порно. Когда мне исполнилось 18, я пошел служить в армию, в пехоту. Это настоящее мужское братство. Я участвовал в боевых действиях в Афганистане в 2009–2010 годах. Теперь я в запасе и очень скучаю по пацанам. Хоть бы еще какая-нибудь войнушка случилась — тогда я сразу вернусь в армию. Сейчас я учусь, но со скрипом, мне трудно концентрироваться. В социальном плане я неуклюжий, стеснительный и не пользуюсь особым успехом у женщин. Правда, я съехал от родителей и снимаю квартиру на пару с двумя девушками, но все равно чувствую себя отстраненным, одиноким. Иногда такая депрессия накатывает. Мне 22, и я пытаюсь поменять свою жизнь. Я чувствую на себе последствия прошлого. При этом я вижу, как меняется наша мужская порода и весь мир вокруг. Мы проходим через какой-то переходный период, но правила остаются старыми. Поэтому те, кто не справился, чувствуют себя паршиво.
http://theoryandpractice.ru/