Им давно за тридцать. Они хороши собой: волейбол, качалка, бег – на всё есть время. Не нужно качать младенца в час ночи, пока его мать пытается доспать свои часы. Какая проза жизни, фу! Холостяку это претит. Зачем убивать жизнь на пеленки и секс по расписанию, да еще с той, которая ныряет в постель в сорочке до пят и бюстгальтере для кормления, который похож больше на космическую сумку, чем на кружевные треугольники? Воскресный оргазм у жены претит холостяку, потому что это несвобода. Слишком много расписания и предсказуемости, слишком много правил, где шаг влево обязательно знаменуется вопросительным:

«Где был, почему задержался?»

Зачем разменивать свободу на младенца, который требует внимания, вложений, внимания и заботы? Это не просто выгулять пса в дождь, это дождь каждый день, и ты должен выгуливать ребенка 24 часа в сутки.

Холостяк любит себя очень. Ему нравится его жизнь, в которой виски и женщины, работа и баня с пацанами, где большинство стонут от тоски по разгульной жизни, когда можно было тр*хаться без поиска смысла жизни, просто так, в кайф. Когда не планируешь новый день, не знаешь его до запятых. Что после работы – в магазин за батоном, сыром и смесью. На ужин – овощи и мясо, мультики, стирка, уборка, температура, врач. Валяние на диване за хоррором – это верх блаженства, когда ребенок у бабушки, а вы с женой тупо не дергаете друг друга, просто пялитесь в телик, и сегодня ночь сна. Аминь.

Кажется, будто весь мужской мир тебе завидует. Ты офигенный самец, свободный тигр. Ты берешь, не тратя душевные силы на оправдания. Еще круче, когда спишь не просто с залетными девочками, найденными в «тиндер» или с «вконтакте». Круто, когда это чужие супруги, готовые на все ради вариативного секса. Мужья напрягаются, а ты – свободен, легок, и тебе плевать. Женщины настолько устают от обыденности семейной жизни, что в минорной депрессии весьма доступны для самцов. А тем и не нужно особенно стараться. Всё за них сделали мужья. Мужья желают футбол вместо вина и свечей, они не замечают красивого белья, не спрашивают, как дела у жены. Они просто бомбят эту жизнь, чтобы семья не утопала в безденежье и прострации. Там, где никто не виноват, ни муж, ни жена – холостяк найдет выгоду. Он, как новинка, скидка в супермаркете, когда мартини или сковородка в два раза дешевле. Бытовуха ломает многих – на скидку попадается большинство. И вот она, чужая жена в его постели. Уже не анализируя, не пытаясь оправдаться, это просто Новый Год – очень хочется праздника. Холостяк доволен. Он победитель в этом мелочном упорядоченном мирке.

Сорокалетний подросток

Странное чувство, когда ты встречаешь знакомого на улице, а тот в компании юных дев в смешной цветастой шапке веселит их, надувая мыльные пузыри. В квадратном кармане парки – бутылка пива. Ты знаешь, ему через год уже сорок стукнет. Возникает чувство неловкости: взрослый дядька ведет себя как клоун. Но он, глядя на наше трио – ты, муж и делающий первые шаги ребенок, высокомерным замечанием опрокидывает твою жизнь:

Что, некогда вам веселиться, все дела да заботы, да?

Ответить нечего. Как сказать человеку, который тягается со студентками вдоль набережной с алкоголем в кармане, что всё его мировоззрение укладывается в незатейливую формулу: отработал, погулял во дворе, вернулся к маме?

Он не замечает, что вся эта романтика хороша в двадцать лет. Тогда можно было спать со студенткой на пыльном общаговском матрасе, пить вино из общей кружки со сколотыми краями и получать удовольствие, не заморачиваясь внешней эстетикой. Тогда было важно быть в топе, менять девок каждый день, чтобы умозрительно считаться смачным парнем. Мелкие забавы прыщавых юнцов. После тридцати остается намекать коллегам да старым друзьям, что, мол, не женился, не в отношениях, но зато кровать дымится и телефон горит, что, кстати, действительно правда. Те изредка да завидуют. Ведь чем им, бедолагам, похвастаться? Ребенок впервые сказал «папа», они с женой купили вибратор и оп – новые секс-вершины, приобрели участок и планируем строить дом?

Холостяк начнет ржать с дьявольским: «Как быстро же вы, пацаны, сдались, еще чуть-чуть – и видны ваши жопы на горизонте, сажающие клубнику. Холостяку всегда есть, чем уколоть семейного друга, ведь его козырь – делаю, что хочу. Холостяку хочется видеть мужчин по ту строну баррикад в нелепой зависимости, с фальшивой картинкой семейного счастья. Где самое печальное, что семейные пары убеждают себя, что они искренне счастливы, но очевидно, блаженна тут может быть только баба, нормальный мужик живет волчьей свободой.

Суровая реальность в том, что наш холостяк – это бунтующий против материнской заботы подросток. Мы получаем сорокалетних мальчиков, глушащих одиночество дешевым виски в неприбранных жилищах.

Повсюду разбросанные вещи. Попытка наводить чистоту присуща только маньяку, нормальный мужчина, как правило, делает всё кое-как, отчего тарелки и бокалы хаотично живут в квартире. Пыль, заполненная до краев мусорка, серое постельное белье, сбитое в кучу в углу дивана, окурки и бутылки вдоль стен. Стол, стул, диван. Ноутбук. Породистая собака. Женщина переступает порог его квартиры, и если остается более, чем на одну ночь и пытается навести порядок, создать уют или просто вынести сор, это воспринимается как посягательство на его свободу, на его пространство. Девушка быстро посылается, ибо нечего метить территорию, хозяин здесь один – он, и если холостяк решил, что стакан его грязный, значит, так тому и быть.

Отчаянная невозможность полюбить

Одноклассник, всегда борзый и волевой, на чью свободу посягает множество женщин (ведь он не только неплохо зарабатывает, но и выглядит, как мачо) хвалится своими победами, рассказывая, что еще вчера имел девушку на первом сидении автомобиля – вот как раз, ты тут сейчас сидишь. Смеется, не замечая, что это всё подростковый бред. Отрезает сразу, что семейные ценности и вообще постоянная баба – это удел баранов, которым нужен пастух. Он степной зверь, его манят неведомые дали. На поверхности деньги, независимость, жилищное пространство, свободное от разбросанных по полу игрушек и предметов женского туалета. Присматриваешься: пустая квартира с парочкой мужских журналов, пеной для бритья и Буковски, где закладкой служит фотография двадцатилетней давности – девушка в мужской рубашке с растрепанными волосами. Ты помнишь эту девушку. Он проносился мимо по двору с ней под руку, сжимая в кулаке букет тюльпанов. После выпитого неожиданно спадает шкура дикого зверя и перед тобой – жалкий мужик, что трясется от одиночества.

Тот, что хранит фотографию первой любви и не знает, как заглушить в себе это чувство страха. Холостяцкая жизнь – всего лишь бравада, лихо замаскированные комплексы прежних потерь. На деле этот стареющий дурак очень желает быть любимым. Присматриваешься, замечаешь на балконе пустые бутылки от алкоголя. Еще несколько лет, и одноклассник превратится в обычного пропойцу, потому что, как бы шаблонно это ни звучало, семья выталкивает мужчину из примитивных утех, вынуждает шевелиться, думать не только о себе – это нормальный процесс.

Беда в том, что холостяк желает полюбить, да достойную женщину встретить не может. Слишком хорошо он узнает с каждым прожитым днем женский пол, коварные туннели девичьей души, когда она, увы, ныряет в постель к нему, устав от семейной жизни. Плюс влюбиться в двадцать гораздо проще. И то, как правило, он либо устал от этой сумасшедшей любви, либо его она коварно бросила, презрев букеты-конфеты-стихи. Самолюбие задето, и только глупец позволит себе попасть снова эти глупые сети. Женщины навсегда становятся разменной монетой, диким страхом, что встретится та, которая снова заденет его душу, а этого позволить себе наш герой не может. Поэтому проще выпроваживать их всех вон, с обязательной оговоркой: «Это просто секс, не строй планы» – упиваясь собственным могуществом.

Никто не узнает, что холостяк до мелочей помнит первую любовь: пароли, явки, даты, цвет волос и горошины на платье.

Что в каждой встречной ждет тот же блеск в глазах, ту же страсть в сексе, сплетенные руки вокруг шеи и попытки обустроить жилище, когда безропотно позволял складывать стопочкой его трусы и носки. Он желает этого по-прежнему, пусть ему уже давно за тридцать, только инфантильное эго не позволяет разрушить созданные им барьеры. Холостяк не замечает, что хиреет на глазах. Хвастаться трахом, когда тебе под сорок – это не моветон даже, а похабщина, что есть некий кайфовый предел в радости, когда ты рожаешь детей, когда вырезаешь тыкву на Хэллоуин, когда несешься домой после работы, потому что тебя там ждут. Твоя орава детей и женщина, что бледной рукой убирает прядь со лба, целует нежно и кажется, дома пахнет чем-то вкусным. Эта картина тошнотворно минорна, она меркнет на фоне разбросанных презервативов и секса втроем. Иначе как убедить себя, что любимая женщина рядом – не искусственно созданная тюрьма, а простое человеческое счастье?

Холостяк на деле и рад нырнуть в этот омут головой, но привык считать себя неприручаемым зверем, тем, которому проще спать с чужой женщиной, чем нести ответственность. В итоге мы получаем сорокалетних мальчиков, глушащих одиночество дешевым виски в неприбранных жилищах без намека на внутреннюю и внешнюю мотивацию. Они не осознают, что проиграли эту войну, из страха потерять свободу, которой на самом деле никогда не существовало.

Оксана Иванова