Остров открыт европейцами давным-давно, еще в восемнадцатом веке, и если не подвергся колонизации, то лишь потому, что не представлял никакого интереса в смысле наживы, а кроме того весь окружен рифами – ни подплыть, ни пристать.
В девятнадцатом веке на скалах несколько раз разбивались корабли. Экипажи пытались высадиться на берег, но туземцы встречали их стрелами. Кое-кого и прикончили.
Это очень низкорослые, голые, курчавые люди с выкрашенными в красный цвет носами. Разговаривают на языке, нисколько не похожим на другие андаманские, из чего следует, что они живут изолированно с незапамятных времен.
Один раз, в 1897 году, на остров высадилась полиция, гнавшаяся за беглым каторжником. Нашла его всего утыканного стрелами, с перерезанным горлом, и поскорее убралась восвояси.
Сейчас остров формально принадлежит Индии. Несколько раз антропологи пытались вступить с сентинельцами в контакт: привозили дары, выказывали всяческое дружелюбие.
Туземцы неизменно уходили в лес. От чужаков ничего брать не желали.
В 1991 году один индийский ученый, казалось, вдруг нашел путь к сердцу неприступных аборигенов. Магическим ключом оказались разноцветные пластмассовые ведра.
В течение шести лет удавалось поддерживать очень осторожный, весьма однообразный контакт. Иногда сентинельцы вели себя мирно – то есть забирали ведра. Иногда грозили копьями и показывали задницы. Но близко так ни разу и не подошли.
А потом общение вообще прекратилось.
Туземцы стали стрелять по вертолетам из луков.
В 2006 году убили двух рыбаков, чью лодку течением занесло на остров.
Бог знает, что на дикарей нашло. Может быть, просто решили, что цветных ведер у них уже достаточно.
Поскольку времена сейчас политкорректные, островитян оставили в покое, даже за убийства не покарали. Пусть живут, как хотят.
Вот они и живут. Мы даже не знаем, сколько их. из Знаете ли Вы?