Оплакивать утраченное или радоваться новым возможностям? Отвернуться от жизни или принимать ее дары?
В старости мы боимся потерять любовь близких, сексуальную привлекательность, круг общения. Но страхи мешают нам увидеть, что всегда есть выбор: оплакивать утраченное или радоваться новым возможностям, отвернуться от жизни или принимать ее дары.
В детстве я совершенно не переносила стариков: посторонние люди лет семидесяти меня просто пугали… То же неприятие я теперь обнаружила и у своих сыновей. Как и я когда-то, они простодушно считают, что ни старости, ни болезни с ними случиться не может. Впрочем, у меня эта детская черствость продлилась недолго. Вычитанная лет в двенадцать у Фазиля Искандера фраза «Я шел по жизни, мало задумываясь о смерти, пока не споткнулся о могилы близких»* вскоре остро отозвалась во мне (умерла бабушка) и быстро опустила меня на землю. В двадцать со мной произошла следующая метаморфоза: мне стало интересно прислушиваться и приглядываться к тем, кто старше меня. И не только потому, что избежать взросления (а потом и старения) все равно не удастся и хорошо бы знать, что меня ждет. На самом деле меняться вместе с теми, кто идет впереди и раньше проходит «пугающие» возрастные рубежи, гораздо веселее. Впрочем, не могу сказать, что теперь, в сорок, я уже чувствую тяжелое дыхание времени… Даже в 1980-е годы герои фильма «Москва слезам не верит» думали, что в сорок жизнь только начинается. Сегодня – тем более!
Многие мои ровесники только выходят из юности, создают семьи, заводят детей. Моим подругам и в голову не приходит записывать себя в матроны, отказываться от рваных джинсов, гаджетов, кедов, наушников и двигаться в сторону платьев немарких расцветок, строгих костюмов, нитки жемчуга на шее и еще чего-то там соответствующего представлениям о зрелости. Темп жизни приходится немного сбавить, но и только! Тем не менее будущее все-такиотчасти пугает меня. Больше всего я боюсь с годами потерять любовь, активность, близкие отношения. Дети вырастут, старые друзья разбредутся, новые не появятся, о сексе придется забыть, сыграть подряд несколько партий, матчей или таймов уже не получится. Так ли это на самом деле? И что сделать, чтобы страх потерять нечто важное в будущем не мешал мне жить и дышать прямо сейчас?
Правильный настрой
Наши эксперты называют четыре стратегии поведения, которых стоит придерживаться, если мы хотим достойно встретить «третий возраст».
a:4:{s:10:"controller";s:4:"page";s:6:"action";s:13:"fetch-popular";s:15:"maxQualityIndex";d:1.1112;s:5:"limit";i:17;}
Прежде всего, разобраться со стереотипами. Сопротивляться традиционным установкам, навязанным обществом и нашим окружением. Активная жизнь сегодня может продолжаться гораздо дольше, чем раньше. И качество этой жизни зависит от нас.
«Мне было 57 лет, когда я начал водить машину, – поясняет гештальт-терапевт Нифонт Долгополов. – Не могу сказать, что было как-то особенно тяжело, скорее, я боролся с косыми взглядами: «Не поздно ли?»; «В таком-то возрасте!» На самом деле в любом возрасте можно делать то, что хочется. Главное, понимать, есть ли у нас для этого ресурсы, и не выглядеть смешными». Это к вопросу о кедах и мини-юбке. Все-таки однажды (не сейчас) с ними придется расстаться...
Второй аспект: понять, как мы сами относимся к собственному будущему, которое наступит, например, после шестидесяти: как к жизни или как к доживанию. «Чего уж теперь ждать» и «Как хочется успеть еще и это» – разные картины жизни в целом, не только пожилого возраста, – утверждает психотерапевт Екатерина Михайлова. – Переход из одного возраста в другой, конечно, связан с утратами. Но обязательно должно возникнуть, возможно не сразу, новое качество себя. Считаем ли мы себя вправе не исчезать, а по-другому появиться, – вот в чем вопрос».
Третий момент: определить, что мы готовы сделать уже сейчас, если рассчитываем бежать на длинную дистанцию. Заботимся ли о здоровье, стараемся ли сохранить подвижность, занимаемся ли спортом. Как ни крути, а это важно. Можно грустить об утраченном навсегда волейболе (футболе, коньках), а можно находить для них время, философски отмечая, что подачи или прыжки в два оборота уже не даются так легко, как раньше.
Четвертая стратегия как раз об этом – учиться принимать свои возможности такими, какие они есть. Нифонт Долгополов рассказывает историю психолога Арнольда Бейссера (Arnold Beisser), для которого старость из-за болезни наступила в… 25 лет. Ноон прожил еще 40 лет, заведовалклиникой, женился на красавице, писал книги, вел энергичную жизнь. «И только за счет того, что не придумывал себя, а жил таким, какой есть, не стараясь встать и полететь, – поясняет Нифонт Долгополов. – Одна из его книг так и называется – «Жизнь без крыльев».
Как повернуть время вспять?
«Мы проводили исследование с пациентами дома престарелых, – пишетсоциальный психолог Эллен Лангер (Ellen Langer). – Одну группу поощряли принимать решения самостоятельно. Например, им предлагали выбирать, где они примут посетителей, будут ли смотреть фильмы, какие и когда именно. Каждому выдали комнатное растение, и они должны были решить, куда его поставить и как часто поливать. Наша задача состояла в том, чтобы повысить осознанность участников, помочь им вступить во взаимодействие с миром и жить более полной жизнью. Вторая группа не получила таких инструкций; им сказали, что персонал обо всем позаботится. Спустя полтора года мы обнаружили, что участники из первой группы были более бодрыми, активными и сообразительными, чем из второй... С годами я все меньше верю, что биология – это приговор. Нас ограничивает не столько физическое тело, сколько представления о наших физических возможностях».
Из книги «Против часовой стрелки» («Counterclockwise», Ballantine Books, 2009)
www.psychologies.ru
