Фото: Veronika Krupová

Один из таксистов Нью-Йорка написал у себя на странице Facebook:

– Я приехал по адресу и посигналил. Прождав несколько минут, я просигналил снова. Так как это должен был быть мой последний рейс, я подумал о том, чтобы уехать, но вместо этого припарковал машину, подошел к двери и постучал... «Минуточку», – ответил хрупкий, пожилой женский голос. И я услышал, как что-то потащили по полу.

После долгой паузы дверь открылась. Передо мной стояла маленькая женщина лет 90. Она была одета в ситцевое платье и шляпу с вуалью, как будто из фильмов 1940-х годов. Рядом с ней был небольшой чемодан. Квартира выглядела так, будто никто не жил в ней в течение многих лет. Вся мебель была покрыта простынями. Не было ни часов на стенах, ни безделушек или посуды на полках. В углу стоял картонный ящик, наполненный фотографиями и стеклянной посудой.

«Вы не помогли бы мне отнести сумку в машину?» – попросила она. Я отнес чемодан в машину, а затем вернулся, чтобы помочь женщине. Она взяла меня за руку и мы медленно пошли в сторону автомобиля.

Она продолжала благодарить меня за мою доброту. «Это ничего», – сказал ей я, – «Я просто стараюсь относиться к моим пассажирам так, как хочу, чтобы относились к моей матери».

«Какой хороший мальчик», – с улыбкой произнесла она. Мы сели в машину, она продиктовала адрес, а затем спросила: «Не могли бы вы поехать через центр города?».

«Это не самый короткий путь», – ответил я.

«О, я не возражаю», – сказала она. – «Я не спешу. Я отправляюсь в хоспис».

Я посмотрел в зеркало заднего вида. Её глаза блестели. «Моя семья давно уехала», – продолжала она тихим голосом. – «Врач говорит, что мне осталось не очень долго».

Я спокойно протянул руку и выключил счетчик.

«Каким маршрутом вы хотели бы поехать?», – спросил я.

В течение следующих двух часов мы ехали через город. Она показала мне здание, где она когда-то работала лифтером. Мы проехали через район, где она и её муж жили, когда были молодоженами. Она показала мне мебельный склад, который когда-то был танцевальным залом, где она занималась ещё маленькой девочкой.

Иногда она просила меня притормозить перед конкретным зданием или переулком и сидела, уставившись в темноту, ничего не говоря. Потом она вдруг сказала: «Я устала, пожалуй, поедем сейчас».

Мы ехали в молчании по адресу, который она дала мне. Это было низкое здание, что-то вроде маленького санатория, с подъездным путём вдоль портика.

Два санитара подошли к машине, как только мы подъехали. Они бережно помогли ей выйти. Должно быть, её ждали. Я открыл багажник и внёс маленький чемодан в дверь. Женщина уже сидела в инвалидной коляске.

«Сколько я вам должна?» – спросила она, достав сумочку.

«Нисколько», – сказал я.

«Вы же должны зарабатывать на жизнь», – ответила она.

«Есть и другие пассажиры», – ответил я.

Почти не задумываясь, я наклонился и обнял её. Она крепко обняла меня в ответ.

«Ты подарил старушке немного счастья», – сказала она. – «Благодарю тебя».

Я сжал её руку, а затем ушел... За моей спиной дверь закрылась, это был звук закрытия еще одной книги жизни...

Я не брал больше пассажиров на обратном пути. Я ехал, куда глаза глядят, погруженный в свои мысли. В тот день я едва мог разговаривать. Что, если бы этой женщине попался рассерженный водитель, или тот, кому не терпелось закончить свою смену? Что, если бы я отказался от выполнения её просьбы, или, посигналив пару раз, уехал?..

В конце я хотел бы сказать, что ничего важнее в своей жизни я еще не делал.

Мы привыкли думать, что наша жизнь вращается вокруг великих моментов, но великие моменты часто ловят нас врасплох, красиво завернутые в то, что другие могут посчитать обычной мелочью.