«Много лет назад я услышала страшный диагноз. И моя жизнь разделилась на до и после… Помню всю ужасную палитру эмоций, которые я переживала тогда, глядя на свою спящую маленькую дочку. Помню глаза врачей, которые они старательно отводили, когда я спрашивала о шансах. Помню поддержку мужа и друзей, без которой я бы не справилась (это я точно знаю). Помню дикое желание ЖИТЬ, желание понять, для чего мне послано это испытание! Помню ежедневные молитвы моей теперь уже ушедшей мамы (каково ей было понимать, что ее дочь больна тяжелейшим заболеванием?..). Помню самые плохие прогнозы врачей, которые уверяли, что мне немного осталось, если я выбрала иной путь лечения (я отказалась от химиотерапии). И поэтому на своем примере хочу поддержать тех людей, которые узнали о своем диагнозе: только оптимизм, жизнелюбие, вера, поддержка близких способны совершать чудеса наряду с врачами.

Сейчас науке много известно об этом заболевании, есть новые лекарства и методики излечения, а значит, есть и надежда. Всегда есть! Знайте, что в жизни бывают Чудеса! И такое маленькое чудо смотрит теперь на меня каждый день из кроватки! Теперь у меня двое детей! И сынок – награда за веру, упорство и любовь к Жизни! Врачи говорят, что с моим диагнозом это было невозможно. И что мой случай – единственный в Мире! Не знаю… Может быть… Но если кому то поможет моя история, я буду счастлива! Будем Жить!!! #ЭтоНамПодСилу»

О вере, о чуде, о том, что должно быть и чего не может, я приехала поговорить с Еленой Николаевой. Оказалось, что это не простая москвичка, а депутат Госдумы, руководитель Ассоциации малоэтажного и коттеджного строительства. Честно скажу – изначально я подумала, что это чистый пиар. И даже настроилась слегка негативно. Но… Судите сами. Вот наш разговор.

«Болезнь дается не за что, а почему»

Она никак не выглядит на 46. Максимум 30 лет. Молодая, улыбающаяся, подтянутая, прямая, как струна. Кажется, что в ней энергии, как в танцовщицах фламенко. И она этой энергий немедленно начинает щедро делиться. Как и проблемами, с которыми пришлось столкнуться.

– Я почувствовала болезнь, когда еще кормила дочку, мне было лет 28. Думала, по молодости – ну бывает после кормления (не рассосала малышка, тянет грудь, ноет, случается). Дочка болела. И работала еще сразу на нескольких работах. Не до того было. Казалось, не беда. Но прошло какое-то время и стало ясно – это уже явно не те проблемы, на которые нужно закрыть глаза. Грудь набухала, боль становилась отчетливей и совершенно очевидны узлы. Буквально за пару недель опухоль размером с пятикопеечную монету стала похожа на куриное яйцо. И сразу стало ясно, что все плохо. Меня госпитализировали, тут же прооперировали – академик Харченко (Владимир Петрович, профессор, онкохирург – прим. ред.) и другие прекрасные хирурги, но уже стало понятно, что ситуация очень сложная. Оказалось, что помимо одной опухоли были еще и другие. И осложнения на лимфоузлы, их тоже нужно было удалять. И врачи мне говорили: да ты еще молода, да еще все можно поправить. Главное, знай – все можно решить. И всегда нужно жить.

- Невозможно поверить в хорошее, кажется. Что помогло?

– Да, наверное, невозможно. Но моя болезнь научила задавать меня вопрос не «За что?», а «Для чего?». Так всегда получается, что вера приходит к тебе в самый жуткий момент. И в моем случае тоже: перед серьезной операцией я разговаривала с дочкой и говорила ей: «Я сейчас еду на соборование (считается, что соборовать нужно только безнадежно больных, что после соборования человек или непременно умирает, или непременно исцеляется – прим., ред.) . А тебя, малыш, мы ведем на причастие». И она спрашивает меня : «Мама, что такое причастие?» Девочке 3,5 года. Я ей объясняю, что она должна принять тело христово в себя, а она мне отвечает: «Мама, а зачем, если Христос уже внутри нас?»

«Я была прохожанкой»

- То есть победить болезнь помогла вера?

– До победы в тот момент было еще очень далеко. Но тогда я вдруг поняла, что операция пройдет удачно. И, действительно, я открыла глаза и врачи сказали – все хорошо. Но на самом деле та вера, что есть у меня сейчас, осознание себя и жизни не сразу пришли ко мне. Было очень много всего: боль, операции, масса препаратов. Был ужасный момент, когда я отказалась от химиотерапии после радиации. Упала в обморок и очнулась в реанимации. И ушла из больницы с мыслью – да ну, лучше уже не будет. Поехала в монастырь, помолиться. Уже без всякой надежды. И вдруг обрела ее там. Веру. Мою, собственную. И осознала – я всегда была просто прохожанкой, которая заходит-проходит в церковь, но не бывает в ней по-честному. А в этот момент поняла: каково это – верить. Никому не навязываю, но вера, какая бы она ни была, в болезни и здравии – это то, что нам всем нужно. По крайне мере мне – точно.

- Но судя по вашей записи в Инстаграмм, прогнозы врачей были плохими.

– Да, у меня было несколько операций – около десяти и очень много осложнений, метастазы начали распространятся по другим органам. Врачи развели руками. Мол, сделать ничего нельзя, но все равно нужно принимать препараты, бороться. Я ездила в Америку, там их диагноз подтвердили другие онкологи. Но тогда я уже знала – страх убивает. У меня были мои близкие люди, дочь, муж, ради которых я должна была жить. Была поддержка моего духовного отца, который постоянно напоминал: кого любит Бог, тому и дает много испытаний. Бог однозначно меня любит (смеется). И несмотря на все плохие прогнозы, метастазы из внутренних органов исчезли. Конечно, у меня была программа реабилитации, специально разработанная для меня лучшими нашими врачами, лекарственная терапия, еще несколько операций по удалению лимфоузлов. Тем не менее, когда мне заново сделали все анализы, врачи были в настоящем шоке – метастазы ушли. Когда снимки посмотрели американские специалисты, они назвали меня «Русским чудом». Мол, в истории онкологии таких чудесных излечений очень и очень мало.

«Мне напоминали о Жанне Фриске»

- Действительно, чудо… Но как с таким диагнозом, ведь понятно, что врачи не были окончательно уверены, что рак ушел навсегда, вы решились на ребенка? Неужели не пугали?

– Еще как пугали. Постоянно говорили, что так – после беременности и родов, сгорела Жанна Фриске. Что, скорей всего, именно беременность запустила в ее организме процесс болезни. Но мы с мужем всегда очень хотели большую семью. 12 лет я боролась с раком. За это время я полностью изменилась внутренне. И эта внутренняя уверенность позволила мне поверить в то, что у меня будет здоровый малыш и настоящее счастье. Так и случилось. Сейчас глядя на свое солнышко, я понимаю – все не зря. Может быть, именно благодаря этому малышу болезнь и отступила. Между последней операцией по удалению лимфоузлов и беременностью прошло около двух лет. И все равно я знала – все будет хорошо.

- Родные понимали, что все может закончится плохо? Как реагировала дочь? Сейчас она уже взрослый человек.

– Родные поддерживали, как и всегда, за что им огромное спасибо. Дочке я сказала в самый последний момент, когда уже нельзя было скрывать живот. Она отреагировала на удивление спокойно. Спросила – «Мальчик?» Я сказала – да. Она ответила – отлично (задумчиво улыбается). Видимо моя вера в то, что все будет хорошо, передалась и моей семье. И несмотря на то, что мне было уже 45 лет, я родила малыша сама. Все прошло отлично. И сейчас, глядя на то, как дочка играет на пианино, а сын весело смеется, я готова плакать слезами радости. Хочется сказать – стой, счастье, стой! Остановись мгновение. И каждое утро и вечер я говорю: «Спасибо, Господи, за еще один день!» Ведь каждый мой день – это действительно настоящее чудо, отвоеванное у болезни.

ВАЖНО

5 главных правил, которые помогают в борьбе

1. Поддержка близких.

«Видела девочек в палате, которые угасали от того, что к ним вообще никто не приходил. Юные. Им бы еще жить и жить. А их просто бросили. И они угасли. Сгорели. Берегите близких».

2. Вера.

«Я верю в Бога. Можно выбирать веру по своему усмотрению. Моя – православие. Но по сути, вера, Бог – внутри нас. Самое главное – верить. Чудо – возможно».

3. Желание жить.

«Всегда помню слова своей бабушки, у которой был рак крови в течение 25 лет: «Просто живи! Если человек хочет жить, медицина бессильна». У неебыла абсолютная, безудержная вера в жизнь. Такая же теперь и у меня».

4. Простить себя.

«Самый сложный момент. Очень сложный. Простить свои поступки, саму себя. Очень и очень сложно понять, что у тебя внутри не так, отпустить себя в той, уже прошлой жизни, забыть весь негатив к себе. Очень сложно. Но эта обида на саму себя и выгрызает, запуская процесс смерти, процесс развития рака. Простите себя».

5. В будущем точно будет лучше.

Просто поверьте в это. И у вас все получится.