«Думаю, что 72 года безоблачной, чистой, творческой дружбы, сотрудничества, помощи и любви достойны какой-то записи. Я говорю о нашей с Мишкой дружбе», — сказал однажды Александр Ширвиндт.

Михаил Ширвиндт, Андрей Миронов, Михаил Державин в фильме «Трое в лодке, не считая собаки»

«С Державиным поссориться невозможно — он не дается, несмотря на мой занудливый характер. В редких, крайних случаях он говорит мне: «Осторожней! Не забывай, что я — национальное достояние!» — «Где?» — спрашиваю я. «В нашем дуэте».

Он послушен, но осторожен. Он выходит на сцену с любым недомоганием — от прыща до давления 200 на 130.

Как-то он звонит мне днем, перед концертом, запланированным на вечер, и шепчет: «Совершенно потерял голос. Не знаю, что делать. Приезжай». Я приезжаю. Ему еще хуже. Он хрипит: «Садись, сейчас Танька придет (Танька — это его сестра), найдет лекарство из Кремлевки». А кремлевская аптека — потому, что женой Михал Михалыча в те времена была Нина Семеновна Буденная.

Мы садимся играть в настольный хоккей. Михал Михалычу все хуже и хуже, Тани нет. Он хрипит: «Давай пошуруем в аптечке». И вынимает оттуда огромные белые таблетки: «Наверное, от горла — очень большие». Берет стакан воды, проглатывает.

У него перехватывает дыхание. «Какая силища, — с трудом произносит Михал Михалыч, — пробило просто до сих пор…» Затем он начинает страшно икать, и у него идет пена изо рта. Я мокрым полотенцем снимаю пену. «Вот Кремлевка!» — сипит Михал Михалыч.

Тут входит Таня. Я говорю: «Братец помирает, лечим горло». И показываю ей таблетки. Она падает на пол.

Оказывается, на упаковке на английском (которого мы не учили) написано: «Пенообразующее противозачаточное средство. Вводится за пять минут до акта». Он ввел и стал пенообразовывать. Ах, если бы я знал, что он предохраняется…»

«Первый раз в Израиль мы с Державиным летели из Риги через Симферополь. Прямых рейсов из Москвы ещё не было. Попутчиком оказался израильтянин.

Насмотревшись на пустые полки тогдашних наших магазинов, он говорил мне:

— Как вы тут живёте? Уезжайте в Израиль.

В Симферополе из самолёта не выпускали, так как таможню мы прошли в Риге, тогда ещё советской. А нам с Мишей захотелось коньячка. Мы попросили разрешения постоять вверху на трапе, подышать воздухом. Пограничники нас узнали. Мы попросили достать бутылку коньяка. Кто-то куда-то сбегал и принёс.

Наблюдавший эту сцену израильтянин сказал мне:

— Ну, вам пока можно не уезжать».

Автор — Александр Ширвиндт. Из книги «Ширвиндт, стертый с лица земли»

nesnilos.com