По крайней мере с точки зрения кино это был отличный год. Просто великолепный.
«Сьераневада»
Трехчасовой румынский фильм про семью, собравшуюся на сороковины, чьи диалоги затрагивают все на свете в диапазоне от коммунистического прошлого до компьютерных игр, от старых обид до недопонимания поколений. Один из лидеров румынской «новой волны» Кристи Пую предлагает аттракцион на эмпатию: все это до боли знакомо, а длинные планы и периодически не успевающая за многочисленными персонажами камера создают эффект стопроцентного присутствия.
«Служанка»
Триумфальное возвращение на родину певца мести Чхан Ук Пака, снявшего сложносочиненную авантюрно-эротическую драму о воспитании чувств и свободе воли в Южной Корее начала XX века. На манер «Расемона» в «Служанке» переплетаются сюжеты про взаимопроникновение восточной и западной культур, погоню за чужим состоянием и роль женщины в корейском обществе. Пак с таким мастерством жонглирует осьминогами, секс-игрушками, цитатами из Хичкока и костюмированной чопорностью, что к финалу третьего часа от этого праздника даже слегка начинает кружиться голова.
«Милый Ханс, дорогой Петр»
Один из лучших российских фильмов последних лет, тягучий почти-триллер о нехорошем предчувствии, которое витает в воздухе незадолго до Второй мировой войны. Немецкие инженеры приезжают на советский завод, чтобы варить стекло для микроскопов, но хваленая технология постоянно дает сбой. Александр Миндадзе, как никто умеющий снимать про экзистенциальную дрожь в коленях за несколько часов до необъявленной катастрофы, взялся за одну из самых сложных страниц отечественной истории и снял ее не с точки зрения одной из сторон, а как бы с точки зрения плавильного чана истории.
«Аномализа»
Успешно дебютировавший в режиссуре лентой «Нью-Йорк, Нью-Йорк» Чарли Кауфман пополам с Дьюком Джонсоном снял пластилиновую трагикомедию про кризис среднего возраста, депрессию и усталость от лицемерной вежливости пополам с однотипными интересами общества потребления. Эдакий парафраз «Трудностей перевода», только проблема не в языке и географии, а в том, что жизнь как следует поимела Майкла Стоуна (голос Дэвида Тьюлиса) - автора нескольких книг о правилах обслуживания клиентов, который фактически и придумал пластмассовый мир вокруг себя.
«Строго на Запад»
Казалось, что жанр «вестерн», переживший немало взлетом и падений, окончательно зашел в тупик, где, порой не без изящества, пережевывал сам себя (да, это отчасти и про Тарантино). Один из выходов обнаружил дебютант Джон Маклин, объединивший в очередной истории про Дикий Запад новую искренность с «новой эрудированностью»: да, говорит Маклин, я в курсе истории жанра, но расстреливать вас цитатами не буду, давайте снова вспомним про романтику фронтира, но без примитива и идеализации старины глубокой. И получилось: шутка ли, Майкл Фассбендер и здесь, как обычно, хорош, но поставь другого артиста - и ничего не обвалится. Наконец, «живописный вестерн» - это строго про «Строго на Запад».
«Прибытие»
Снимающий сиквел «Бегущего по лезвию» и облизывающийся на ребут «Дюны» канадец Дени Вильнев убедительно дебютировал в дорогом сай-фае только этой осенью. Его экранизация повести Теда Чана «История твоей жизни» потеряла в наукоподобии, предпочтя религиозное толкование сюжета про прибытие пришельцев, зато от очень близких контактов с инопланетянами тут по-настоящему захватывает дух. Любоваться Эми Адамс в роли лингвиста, от которой зависит будущее планеты, тоже можно бесконечно: это не самая яркая, но одна из самых органичных ее ролей.
«Тони Эрдманн»
Восторженно встреченный критиками новый фильм Марен Аде – трехчасовое напоминание о том, как важно не быть серьезным в ситуации, когда глобализация и другие крупные процессы практически стирают зазор между личным и рабочим. Формально - история про отца (великолепный Петер Симонишек), любящего повалять дурака, и его дочь (еще более великолепная Сандра Хюллер), стремящуюся построить карьеру среди влиятельных, но непуганых идиотов. Ключевое оружие Аде - стыд: стыдно героине Хюллер и стыдно зрителю (который не может перестать смеяться над каскадом узнаваемых неловких ситуаций), а потом становится понятно, что есть в мире проблемы и поважнее, чем прыгать через горящий обруч ради карьеры или чьего-то скупого уважения. Эдакий фильм-терапия.
«Неоновый демон»
Николас Виндинг Рефн виртуозно умеет внести смуту в ряды зрителей: из-за его нового фильма снова все переругались, разбившись на два лагеря (те, кто не включил бы «Демона» в этот список, наверняка сейчас подбирает синонимы к слову «пустой»). Снятая как дорогая реклама парфюма история про жажду красоты с гаммой цвета вырви-глаз, немногословной Эль Фаннинг, золотой краской, чучелом волчицы и потертым Киану Ривзом начинается как променад по подиуму, а заканчивается в бешеном ритме языческого жертвоприношения. Ты либо секс, либо еда. Наивно? Супер.
«Под покровом ночи»
Еще одна история, которую легко свести к конфликту глянцевого и мирского: кутюрье Том Форд экранизировал роман Остина Райта «Тони и Сьюзан» (в России издан под тем же названием, что и фильм). Бывший муж (Джейк Джилленхол) присылает бывшей жене (Эми Адамс), успешной художнице, дебютный роман про бородатого мужчину (опять Джилленхол), чью семью похитили реднеки, встреченные на большой ночной дороге. Что это все значит для него и для нее можно толковать в меру испорченности: например, как историю отложенной мести, или же как деконструкцию образа «успешной женщины / успешного мужчины», которым от собственной успешности почему-то только на стену лезть хочется.
«В тихом омуте»
Ретро-версия абсурдистского детектива Брюно Дюмона, впервые ступившего на эту тропу с мини-сериалом «Малыш Кенкен». Французская приморская глубинка начала XX века, социальное неравенство, бестолковые комиссары (один из которых похож на Тинтина с усами), непрекращающийся слэпстик на фоне людоедства - Дюмон вжимает педаль гротеска в пол и будто бы экранизирует поговорку «рожденный ползать - летать не может» (где ползать - пролетарская категория, а летать - буржуазная).
«Космос»
Еще один, своего рода детектив: последний фильм ушедшего в начале этого года польского классика Анджея Жулавского по последнему роману Витольда Гомбровича, где все начинается с повешенного воробья. Писатель Витольд (Жонатан Жене) в качестве отпуска снимает комнату вместе с приятелем Фуксом в эксцентричном доме (хозяйка периодически зависает от изобилия чувств, ее муж выдумывает слова, у гувернантки изуродована губа). Витольд влюбляется в хозяйскую дочь, недавно вышедшую замуж, но также он заинтригован повешенными (к воробью добавилась курица и кусок дерева). Хаос бессвязных образов, фраз и взбалмошных поступков оказывается объединен космосом, чьи следы легко обнаружить на заднем дворе. Напористый, кажущийся небрежным и гипертрофированным, последний фильм Жулавского сбивает с ног и подкупает неистовым обаянием бесконечной авторской свободы.
«Она»
Возвращение великого и ужасного Пола Верховена в большое кино после десятилетнего тайм-аута: Изабель Юппер в саркастическом триллере про женщину, возглавляющую компанию по разработке игр и отказывающуюся по жизни примерять роль жертвы. Точкой отсчета становится изнасилование в двухэтажном парижском доме, которое равнодушно наблюдает кот, но дальше становится понятно, что героиня Юппер сама, кого хочешь, изнасилует и съест. Попутно Верховен посмеивается над покладистым современным миром, где самоуверенные юноши для игры не могут по-человечески нарисовать сексуальный акт.
gq.ru
