В не раз уже заштопанном халате, из яркого цветного волокна, в больничной переполненной палате, стоит старушка, плачет у окна. Её уже никто не утешает, все знают о причине этих слёз.
Соседок по палате навещают, а ей, лишь раз, сынок халат привёз. Про тапочки забыл, сказал смущённо:
— Я завтра привезу… Потерпишь, мать?
— Конечно, потерплю. Я ж на перинке и в шерстяных носках могу лежать. Куда мне тут ходить? Простора мало. Покушать санитарки принесут. Меня болезнь настолько измотала, что мне б лишь полежать, да отдохнуть…
Вздохнул сынок, отвел глаза в сторонку:
— Тут… Понимаешь… Дело есть к тебе… Всё это очень путано и тонко… Но ты не думай плохо обо мне!
Квартира у тебя стоит пустая, и мы с женой подумали о том, что ты то там, то тут… Одна… Больная… Поправишься — к себе тебя возьмём! И внуки будут рады, ты же знаешь! Они души в тебе не чают, мать! Всё! Решено! Ты к нам переезжаешь! Твою квартиру будем продавать!
Достал бумаги, молвил без сомненья:
-Я все продумал, мне доверься, мам…Как только мы увидим улучшения, отсюда сразу жить поедешь к нам.
Что скажешь тут? Он сын ей, кровь родная… А внуки- ради них и стоит жить! И подписала, не подозревая, как все на самом деле обстоит.
Проходят дни, проходят и недели… Сынка все нет. И вряд ли он придёт. Старушку утешали и жалели… Но кто же и чего тут не поймет? А с каждым днём старушка всё слабеет, и по ночам все чаще снится сон, как кашку по утрам сыночку греет, но плачет и не хочет кушать он. И первые шаги сынка – малышки, и слово, что сказал он в первый раз, и первые царапины и шишки, и детский сад, и школа- первый класс…
Врачи молчат, стараясь что есть силы, хоть как-то ей страданья облегчить.
А родственники строго запретили, старушке про диагноз сообщить. Она не знает, что больница эта - не городской простой стационар, что шансов на поправку больше нету… Но, для нее незнанье – не кошмар. Табличка «Хоспис» на стене у входа, ей ни о чём плохом не говорит. На странные слова давно уж мода, и нужно ли кого за то винить? Она не знает, что сынок исправно, звонит врачам, в неделю раза два:
— Вы ж говорили – умирает… Странно… Что до сих пор она ещё жива…Она жива. Она всё ждет и верит, что сын придёт, обнимет, объяснит, откроются сейчас палаты двери, она же всё поймёт и всё простит. С последних сил встаёт она с кровати.
Держась за стенку, подойдёт к окну. Насколько ей ещё терпенья хватит, так верить безразличному сынку? Она готова до конца стараться. И сил, что нет, она должна найти. Вдруг он придёт? Она должна дождаться! Придёт… Ну как он может не придти?
Стоит и плачет… Ждёт от сына вести… На небо лишь посмотрит невзначай, и теребит рукой нательный крестик - Мол, подожди, Господь, не забирай!
Автор: Наталия Рыбалтовская
