Устроив жизнь незамужних сестёр, и сам он решил жениться. К этому времени Николаю исполнилось 35 лет. Поскольку он был очень благочестивым, жениться подобало на девушке ходящей в церковь. Где же ещё искать благочестивых и добродетельных девушек?

Он же, однако, поступил по-другому...

Он пошел на площадь В'афис в дом разврата. И первой девушке, которая ему встретилась там, сказал:

«Пойдем со мной! Я пообещал Богу, что вытащу хотя бы одну душу из грязи. Я тебя вытащу от сюда. Хочешь быть моей женой?»

Если бы в эту минуту разразился гром и заблестели молнии над головой, она бы меньше удивилась. Шанс упускать девушка не стала и согласилась. Николай принял её с условием, что она исповедуется, покается в своей прежней нечестивой жизни, что она и сделала в последствии.

И вот, бывшая блудница, прилепясь к такому благочестивому мужу, стала под его покровом и присмотром подобна красивейшей чистой розе. Будучи еще совсем юной, она покаянием и исповедью очистила свою душу, а вместе с душой очистилось и лицо. Она была спокойна, покорна и молчалива.

Прошло довольно много времени. Однако грех, скрывавшийся в глубинах её души, был силён и не собирался легко расставаться со своей жертвой. И вот, жена Николая опять соскользнула в старый грех, став с этого момента уже не просто блудницей, а изменницей. Видя такое дело, её добрый супруг решил обратиться к ней с такой речью: «Я не держу на тебя зла. Оставлю тебе все имущество и средства, а сам уйду на Святую Гору. Если меня там оставят, приму постриг, если нет, вернусь назад и будем думать, что делать дальше».

Николай на самом деле поехал на Афон...

Прибыв на Святую Гору, он направился к очень известному духовнику, скажем, что его звали отец Савва, чтобы получить совет, как ему быть дальше. Отец Савва его выслушал, напустил на себя суровый вид и сказал: «Тебе здесь делать нечего. Даже думать об этом уже грешно. Ты пообещал спасти свою жену. Возвращайся назад и возьми ее обратно к себе, и постарайся постом, молитвою, бдением и милостыней спасти ее...» От этих слов Николай смутился, не в силах сдвинуться с места, ибо заповедь духовника показалась ему невыполнимой. Однако молясь во время бдения, совершаемого в келии этого освященного монаха отца Саввы, он смирился с этой мыслью и решил возвратиться к своей жене.

Вернувшись, он открыл двери дома и вместе с ними свои объятия, простил жену и взял обратно в дом. Блудница раскаялась, исповедалась и решила начать новую жизнь.

Но грех, как мы сказали, сладок и упорен. Прошло время, и эта женщина вновь пала, и падала, падала...

Николай, этот мужественный человек, не говоря ни слова укора, ночами бдел в молитве, стоя на коленях, умолял Бога помиловать эту заблудшую овцу, изнурял себя постом почти до истощения. Жена же, возбужденная таким терпением, к своему греху добавила кое-что другое: несносное, вызывающее поведение. Видя его кротость и спокойствие, она принялась его бранить, задевать, издеваться над ним, выпивая из него все соки, мучая его ежедневно своим дьявольским, звероподобным обращением.

Сколько же мог терпеть этот незлобивый святой нашей эпохи? Годы шли, а его Крест со временем становился все более и более невыносимым. Казалось, что он вот-вот не выдержит. Наступил рассвет святого дня Чистого Понедельника Великого поста. Всю ночь он провел на коленях, сгибаясь под тяжестью «Божественного молчания», которое держало его в недоумении: неужели Господь больше не интересуется своим созданием? Николай в очередной раз упал на колени, слезно молясь: «Боже мой, просвети её и дай ей подлинное покаяние, или забери меня. Я больше не могу! Я не выдержу эту пытку еще целых пятнадцать лет!»

Жена его, вернувшись домой с пути греха на рассвете (как мы уже сказали, воссиял рассвет Чистого Понедельника), застала своего мужа стоящим на коленях, плачущим и молящимся о ней.

Слыша такую отчаянную жалобу Богу на саму себя, грешница сокрушилась всецело, умилилась и раскаялась. Она стала безутешно плакать и стенать, познав бездну своего падения... Она была «грешница, пришедшая от множества грехов своих», но с этого момента уже покаявшаяся.

Придя в ужас от Божественного просвещения, обличаемая совестью, она рухнула перед своим мужем на колени, взывая: «Прости меня, прости меня, ничтожную, в последний раз! Последний и единственный раз прости меня!» И Николай простил её.

Начиная с этого самого рассвета, они вместе благоговейно провели Великий Пост и последующие счастливые годы, обзаведясь детьми, двумя милыми ангелочками, которых им послал Преблагий Бог, и благословение Господне всегда было в этом доме, а также благодать святого терпения, терпения до предела своих сил, дарованная ради многих его молитв и слез, проливаемых о погибающей супруге.

В конце концов, Николаю удалось спасти по крайней мере одного человека.